Рождение ОЛТЦ
«Музыка Петербурга» летний номер 2000 годаСветлана Рухля
Данная статья — одна из попыток сообщить широкому кругу читателей информацию, которая, не являясь секретной, не является и достоянием гласности. Фактический материал статьи – из архивных документов Радиокомитета, хранящихся в ЦГАЛИ. До автора данного материала микрофонные папки Радиокомитета просматривали 5-6 исследователей, последний 15-20 лет назад. Подчеркиваем, только просматривали, как следует из архивных записей. Материалы же эти уникальны не только потому, что иллюстрируют первые шаги всеохватившего ныне телевидения, но и воскрешают на своих страницах людей, составлявших «золотой фонд» петербургско-ленинградского драматического и музыкального искусства.
Музыкальные передачи Ленинградского телевидения конца 30-х – начала 40-х годов
В июле 1998 года Ленинградскому – С.-Петербургскому телевидению исполнилось 60 лет.
Большинство людей никогда не видели движущиеся картинки Люмьера, но этому же большинству известно, что кино начиналось именно с них, как и то, что некоторое время оно было немым, и фильмы шли под сопровождение фортепиано.
Люди, не любящие и не посещающие театр и променявшие прелести большого киноэкрана на уже не очень маленький, но все же меньший, чем киноэкран – экран телевизора, знают о театре и кино неизмеримо больше, чем о телевидении. Да что там больше! Знание о телевидении хуже, чем о филармоническом концерте, про последний кажется, все знают, что там сидят при свете и слушают классическую музыку.
Впервые телевизионное вещание началось в Москве, в 1931 году. С 1 октября передачи велись регулярно. Использовался механический способ передачи изображения. Происходило это так:
«Через передатчик на средних волнах показывались портреты знатных людей, известных артистов. А на следующий год начался показ движущихся изображений. Правда, изображение было немым, без звукового сопровождения. <…> Качество изображения не могло быть высоким, а экран телевизора не превышал спичечной коробки».1
Механическое телевидение, не имевшее перспективы развития, скоро прекратило свое существование. Наступала эра электронного телевидения. Первое изображение – движущийся трамвай – было получено молодым изобретателем Б. П. Грабовским 26 июля 1928 года. Произошло это в Ленинграде. Грабовскому удалось развить идеи Б. Л. Розинга, предложившего еще в 1907 году использовать электронно-лучевую трубку для передачи изображения на расстоянии.
В 1938 году, впервые, на пространстве существовавшего тогда Советского Союза началось вещание электронного телевидения. Весной прошли в эфир первые пробные передачи.
Началом художественного вещания Ленинградского телевидения – по свидетельству режиссера В.М. Покорского – стало 7 июля 1938 года. Покорскому удалось обнаружить копию платежной ведомости, из которой следовало, что редактором концерта была Е. П. Зильберман, участницей – артистка Н. А. Чернявская.2
А вот как описывает Владимир Михайлович первую студию:
«В домике, занятом телецентром, самым большим помещением была студия – площадь ее равнялась 63 кв. метрам. Сценическая площадка, отводимая для игры актеров, имела в ширину шесть, а в глубину четыре метра. Полагали, что для первых опытных передач – показа певца, чтеца и пианиста – большая площадь не требовалась.
В студии стояла одна камера на неподвижном штативе, с одним длиннофокусным объективом. Вторая камера находилась в телепроекционной. Операторский визир был подобен матовому стеклу старинного фотоаппарата – изображение на нем получалось «вверх ногами».
Помещение своей отделкой напоминало радиостудию: стены обиты материей, на полу – толстый ковер. Угол зрения обозначался тесьмой, нашитой на ковре. Этот треугольник был разбит поперечными линиями на десять отрезков – трапеций. Актерам говорили: «Танцевать вы должны у самой стенки, а вот когда целуетесь, подбегайте ближе к камере, и не выходите за линии треугольника!»3
К сожалению, не сохранилось никаких официальных документов о содержании первых передач и об их участниках.
С началом войны было принято специальное постановление об уничтожении некоторых документов – среди них 47 тысяч единиц хранения из документов Радиокомитета.4
Довоенный опыт музыкального вещания
Некоторые сведения о первых постановках удалось почерпнуть в уже цитировавшихся воспоминаниях В. Покорского и в воспоминаниях музыкального режиссера Теодора Стеркина.
Первой собственной постановкой ОЛТЦ (Опытного ленинградского телевизионного центра) стала одноактная оперетта Ж.-Ж. Оффенбаха «Лизетта и Филидор». Она была разыграна артистами Театра музкомедии Валентиной Христиановой — «актрисой экспрессивной и порой чересчур расточительной в выражении чувства…»5 и Валентином Свидерским.
Семь (!) раз выходила в эфир «первая» опера – «Севильский цирюльник» Дж. Россини (первый выход – 15 октября 1939 года).
«Севильский цирюльник» — первый опыт приспособления оперы для телеэкрана.
«Сначала был сделан монтаж оперы. Наиболее яркие страницы этой музыки относятся к отношениям юной Розины с ее опекуном Бартоло и молодым графом Альмавивой. На этом мы сосредоточили все действие музыкального монтажа. Получилось нечто вроде веселой музыкальной новеллы, близкой к обличительным тенденциям комедии Бомарше.
Сделав купюры в опере, мы сочли возможным сделать купюру в увертюре, построив на ней пантомимическое вступление. <…>
Уже в этой первой оперной постановке стали вырисовываться некоторые правила работы с музыкальным актером в телевидении, своеобразие построения мизансцен, соотношения планов».6
В июне 1941 года начались репетиции «Травиаты» Д. Верди. В отличие от «Севильского цирюльника», шедшего в сопровождении рояля, «Травиата» готовилась с небольшим, но оркестром. Главную партию исполняла молодая солистка Театра оперы и балета им. Кирова «обладательница прекрасного голоса»7 Людмила Ерченко. В партии Альфреда выступал Павел Чекин. 22 июня 1941 года в 9 часов утра состоялась генеральная репетиция оперы. Так и не состоявшаяся премьера была назначена на 25 июня.
«Гюльнара» (сюжет из «Тысяча и одной ночи») Юлии Вейсберг – первая советская опера на телевидении.
«Постановкой «Гюльнары» мы открыли первую страницу истории новой оперы советского композитора, не шедшей до того в театре и приспособленной специально для телевидения».8
Неудачная постановка оперы А. Остроглазова «Хирургия» (по рассказу А. П. Чехова) – исполнители «прекрасные артисты»9 И. Дорошин и Н. Честноков – прошла в эфир 29 ноября 1940 года.
В период с января по июнь 1941 года были поставлены одноактные оперетты «Потомок Зевса» Ф. Зуппе и «Месяц май» И. Штрауса.
Важным является то, что все перечисленные музыкальные спектакли не входили в то время в репертуар ленинградских театров и посмотреть их можно было только по телевидению.
«Я ничуть не погрешу против истины, — писал Т. Стеркин, — если скажу, что вопросами музыкального вещания всерьез и как-то сразу занялись именно на ОЛТЦ. Может быть, это случилось потому, что в Москве не оказалось к началу работы телевидения специального музыкального режиссера, а, может быть, и потому, что экран, даже малый, казался неподходящим «плацдармом» для музыки»10
Начальный период вещания ленинградского телевидения был периодом апробации возможностей демонстрации других искусств. Он характеризовался обращением к опыту театра, кинематографа, радио, но в преломлении к собственным средствам выражения. Отсутствие любого телевизионного опыта толкало на самые смелые эксперименты. Ведь не было ни учебников, ни учебных заведений, где учили бы «делать телевидение».
Вспоминая о начале своей работы в кино, Григорий Козинцев писал:
«Судьбы моего поколения сложились самым странным образом, особенно вначале: не сняв ни одного фильма, большинство из нас стали заниматься теорией и даже преподавать».11
Теодору Стеркину (имевшему опыт радиопостановок), Ивану Ермакову, Владимиру Васильеву – первым режиссерам ОЛТЦ – теоретические выкладки приходилось вычленять из собственных практических шагов. Так, во время постановки оперы «Гюльнара» был изобретен «комбайн», позволяющий одному актеру-кукловоду управляться с несколькими куклами, а массовку изображали несколько хористов, которых снимали в непрерывном движении на крупных и средних планах.
Невозможно было копировать кинематограф, способный запечатлевать лишь время, бывшее прошедшим по отношению к зрительскому. Кроме того, кинематограф располагал движущейся камерой, способной приближаясь и удаляясь показывать объект с разных сторон. Размер же экрана лишал телевидение многих изобразительных средств кино. На первое место выходили крупный план и совершенно особенное отношение к слову.
«Было время, — напишет позже Ираклий Андроников, — когда телевидение смотрели без разбора, довольные уже тем, что оно существует».12
Начавшаяся война прервала телевизионное вещание на 6 лет.
