Графиня Марица из Артемовска
«Санкт-Петербургские ведомости» 13 января 2007 годСветлана РУХЛЯ
Что-то манящее было в ее мягкой грациозности, изящном
повороте головы, ярких бархатных глазах. Она могла бы прославиться в опере,
украсить своим голосом Мариинку или Большой, а стала первой русской Марицей в
вечном шлягере опереточного кудесника Кальмана.
Зиночка Куровская родилась в 1895 году в семье железнодорожника в той России, которая еще сохраняла иллюзию размеренности, еще крестила своих младенцев и не предполагала, что их век будет иным. И Зиночка росла в крошечном Артемовске вдалеке от социальных потрясений, от «модных» революционных тревог. Да и какие тревоги! Легкая, подвижная, она будто бы и земли не касалась – парила. И замирало сердечко, когда ощущала она силу своего голоса, преодолевающего шум мчащихся поездов…
Когда родился брат Георгий, семья уже жила в Оренбурге. Несмотря на 14-летнюю разницу в возрасте, судьбы брата и сестры будут во многом схожи. Они оба будут изысканно красивы, и оба свяжут свою жизнь с театром, а первые сценические шаги сделают в С.-Петербурге, где Зиночка поступит в консерваторию, а Георгий, спустя годы, – в Государственный Драматический театр.
Петербургская Консерватория даст ей всевозможные авансы – многообещающие отзывы комиссии, первые вокализы и оперные арии, стипендию Глазунова. От природы богатый голос все более расцветает, чувствует себя вольготно, но самой Зиночке так хочется движения, танца, искрящейся веселости!
Вне занятий очаровательную жизнерадостную девушку буквально преследуют поклонники. Вскоре один из них, статный гардемарин Елагин – родственник владельцев Елагина острова, поведет ее под венец…
Первым с творчеством выпускницы петербургской Консерватории ознакомится Харьковский театр миниатюр, где она начнет карьеру под псевдонимом Светланова. На долгие годы Харьков запомнит молоденькую дебютантку, которая «поражала всех своим блестящим пением». Зиночка же окончательно понимает: ее призвание не опера, а королева блеска и ритма – оперетта. Она поступает в опереточную труппу и отправляется с ней на гастроли по югу России.
После революции Елагин эмигрирует за границу. Она же не мыслит себя без России! Оглядываясь на творчество бывших примадонн, Зинаида пытается вдохнуть какую-то совсем другую жизнь в запылившиеся опереточные образы. И судьба будто бы идет ей на встречу. Инициативная группа молодых артистов мечтает создать в Москве первый стационарный опереточный театр. На амплуа главной героини приглашают прогремевшую в провинции Зинаиду Светланову.
Театр на Большой Дмитровке открылся опереттой Р. Штольца «Фаворит» и быстро стал набирать популярность у столичной публики. Новые же постановочные решения требовали актеров новой формации. И они появились! Идеальным образцом такой актрисы стала Светланова, по свидетельству выдающегося актера оперетты Митрофана Днепрова: «Она прекрасно пела, хорошо танцевала, обладала большими драматическими способностями и была на редкость обаятельна! Словом, в ее даровании сочетались качества, необходимые опереточной артистке. Мне всегда казалось, что она должна стать родоначальницей новой школы и уж во всяком случае, новой плеяды советских опереточных артисток. И, вероятно, для многих Светланова была примером того, как надо служить нашему искусству, как следует работать в синтетическом театре. Ей удавалось в значительно большей степени, чем прежним примадоннам, достигать характерности образа, в полном смысле этого слова перевоплощаться».
В истории Московской оперетты Зинаида Светланова осталась первой исполнительницей ведущих женских партий в классических опереттах: в 1922 году она спела Сильву («Сильва» И. Кальмана), в 1923-м Анжель Дидье («Граф Люксембург» Ф. Легара), в 1927-м Елену («Прекрасная Елена» Ж. Оффенбаха).
Настоящий триумф ожидал приуроченную к Дню Красной Армии постановку оперетты И. Кальмана «Баядера». Спектакль готовили в ограниченные сроки, но он оказался лучшим спектаклем сезона 1922/23 годов. Артистка оперетты Ольга Грекова-Дашковская вспоминала: «Исполнительница главной роли молодая героиня Зинаида Леопольдовна Светланова получает полное признание зрителя… Благодаря прекрасным внешним данным, очень хорошему голосу и большой музыкальной культуре она становится лучшей исполнительницей этой роли в Советском Союзе».
23 февраля 1924 года в Вене состоялась премьера новой оперетты И. Кальмана «Марица». А уже 28 декабря того же года, несмотря на мучительный репетиционный процесс и полную уверенность в провале, ее представили русскому зрителю молодые московские артисты. Их ждал невероятный успех, бисировались все номера, а царила над всеми великолепная графиня Марица – Зинаида Светланова.
Коротким ярким следом осталось в душе новое замужество. Ее избранником стал сын итальянского певца и артистки МХТ Дмитрий Джусто – один из лучших актеров оперетты на амплуа «простак»…
В 1932 году в Ленинграде, в здании бывшего Пассажа, появился новый опереточный коллектив — Государственная музкомедия. Созданный усилиями Алексея Феона и Николая Дашковского театр сразу заслужил любовь ленинградцев, тем более что большинство актеров были им известны. Среди новых имен были совсем молодой Анатолий Королькевич (в будущем автор книги «А музы не молчали…») и прима Московской оперетты Зинаида Светланова.
В 1936 году Светланова вновь в Москве, она в полном расцвете своего таланта. Происходят изменения и в личной жизни. Зинаида Леопольдовна выходит замуж за председателя ЦК РАБИС (работников искусств) Ю. М. Славинского.
Впереди были годы наполненной радостной жизни. Жизни, обрушившейся обыкновенной ночью 1937 года…
Наталья Сац встретила ее в Темлаге – закрытом лагере «для жен самых ответственных врагов народа»: «Зинаида Светланова – примадонна Московской оперетты и тут держалась, зная себе цену. Помню ее чудный голос. Спрашиваю, поет ли она здесь. Она презрительно кривит губы: «Птица в клетке не поет».
Зинаиду Леопольдовну реабилитировали в 1950 году. Некоторое время она прожила в городе Майкопе, затем по ходатайству А. А. Яблочкиной и Е. Д. Турчаниновой получила разрешение вернуться в Москву. Последние годы жизни провела в Ленинграде.
Она никогда не вернулась на сцену. И оказалась «недостойна» Театральной энциклопедии. Ее документы изъяли из петербургской Консерватории, а ее могила на Ковалевском кладбище – утрачена.
Ее будто бы и не было…
